АДАПТИВНАЯ ЗООПСИХОЛОГИЯ

Новые знания - новые возможности

Наши партнеры

 

 

ВВЕДЕНИЕ

   Поведение животных вплоть до конца двадцатого века изучалось исключительно с детерминистских позиций: как шутят математики, вероятность любого события равна 50% – оно либо произойдет, либо нет. И поскольку определение вероятности требует понимания процессов, стоящих за этим событием, то "правило Моргана" (см.ниже) автоматически исключило вероятностный подход к исследованию поведения.

   Следует, однако, иметь в виду, что многие области науки (в том числе физика и математика) получили значительный импульс к развитию в связи с переходом от строго детерминированных представлений к вероятностным подходам. Тот же шаг сделан уже в рамках адаптивной зоопсихологии, а в интеллектологии он получает дальнейшее развитие. Далее мы покажем, какими объективными и субъективными факторами определяется вероятность того или иного поведения. Тем самым адаптивная зоопсихология и зооинтеллектология предоставляют базу для разработки практических методик, направленных на повышение вероятности желательного поведения животных.

 

   Настоящая работа посвящена принципиально новому направлению в зоопсихологии – отрасли биологии, существующей уже более 300 лет, но до самого последнего времени не занимавшейся исследованием интеллекта животных.

   Зоопсихология – наука о психической деятельности животных, её проявлениях, происхождении и развитии в видовом и индивидуальном аспектах. В психической деятельности отражается восприятие мира животным и отношение к нему, проявляющееся во внешнем поведении, доступном наблюдению со стороны. Психическая деятельность предшествует наблюдаемому поведению и целиком обуславливает реакции живого существа на события во внешней и/или внутренней среде. В практическом плане под психической деятельностью можно понимать совокупность интеллектуальных процессов и эмоциональных состояний.

   Существенные ограничения методов традиционной зоопсихологии состоят в том, что они не изучают собственно психической деятельности живого субъекта, а всего лишь фиксируют явно выраженные наблюдаемые связи между событием, которое считается стимулом, и поведением, которое трактуется как реакция на этот стимул. При этом важно учесть следующие факторы:

  • связь между стимулом и реакцией оценивается чисто субъективно и ничем не подтверждается;
  • отсутствуют представления о том, какие информационные процессы составляют цепочку между этим стимулом и этой реакцией;
  • не рассматриваются те варианты поведения, которые остались не реализованными и, следовательно, не могли наблюдаться со стороны;
  • слабо учитываются те случаи, когда субъект действует под влиянием более чем одного стимула;
  • не исследуются случаи, когда после восприятия стимула явно выраженная поведенческая реакция отсутствует.

   Для того, чтобы заполнить лакуны, естественные для предшествующего этапа развития научной методологии, необходимо привлечь современные методы, позволяющие моделировать скрытые от наблюдения процессы, обеспечивающие отображение, переработку и генерацию информации – то есть, собственно психическую деятельность субъекта. Только дедуктивный метод, допускающий интерпретацию частных проявлений на основе общих моделей и закономерностей, обеспечивает более полный и точный анализ объекта исследования.

   Мы, как и другие исследователи, исходим из фундаментальной идеи Чарльза Дарвина о том, что поведение животного нацелено на приспособление его к окружающей среде (в том виде, в каком животное ее воспринимает и отображает). Поэтому проанализировать поведение означает, по существу, ответить на следующие основные вопросы:

  1. Как живое существо воспринимает и субъективно отображает информацию о внешней среде?
  2. К каким факторам внешней и внутренней среды приспосабливается живое существо?
  3. За счет чего становится возможным приспособление?
  4. Какой результат достигается путем такого, а не иного приспособления?
  5. Как субъективно оценивается эффективность приспособления, закрепляющая данное поведение?

   Историческая справка. Поскольку человек – не что иное, как животное, то стремление исследовать психику и поведение животных тесно связано с попытками человека понять самого себя. Первые работы в этой области принадлежат древнегреческим мыслителям (Сократ, Аристотель, Хризипп). Научный позитивистский подход к изучению психики и поведения животных восходит к XVIII веку (Уайт, Леруа, Ламарк и многие другие), но наиболее важный толчок к развитию зоопсихологии как научной дисциплины дал Чарльз Дарвин (1809-1882), высказавший идею об инстинктах как форме поведенческого эволюционного приспособления. Идея психического и поведенческого эволюционного развития заложила базу для развития работ в трех основных направлениях:

  1. изучение эволюционного аспекта поведения;
  2. изучение роли инстинктов в индивидуальном поведении;
  3. наблюдение поведенческой общности человека и животных.

  Еще в 1894 году Ллойд Морган сформулировал правило, которое до сих пор тяготеет над зоопсихологией: не привлекать для объяснения поведения животных более высоких психических категорий, чем необходимо. С тех пор усилия зоопсихологов нередко сводятся к попытке объяснить сложнейшие формы поведения элементарными мотивациями и наследственно закрепленными инстинктами, а разнообразнейшие формы взаимодействия с человеком у домашних животных свести к набору условных рефлексов – искусственно выработанных поведенческих автоматизмов. Однако этот упрощенный подход заставляет исследователя отбрасывать множество факторов и влияний, существенных для изучения поведения (особенно – во взаимодействии с человеком). Существенным ограничением этого подхода следует признать сложность (вплоть до полной невозможности) описания и анализа нестандартного инициативного поведения животного.

   Этология. Важнейшим этапом в развитии зоопсихологии стали работы К.Лоренца, Н.Тинбергена и других этологов, относящиеся к первой половине двадцатого века. Этология – это наука о внешнем поведении животных, статистически репрезентативном для биологически обусловленных ситуаций. Этот подход явился непосредственным развитием идей Ч.Дарвина, поскольку основным методом этологии служит наблюдение за естественным поведением животных разных видов (видоспецифичные формы поведения) и анализ его развития в филогенезе. Одной из главных целей этологов стало изучение степени близости различных видов между собой по сходству их поведенческих проявлений. Этология практически не затрагивает вопроса об индивидуальном поведении и обуславливающих его мотивациях (последние сводятся к выживанию и приспособлению к условиям естественного отбора – "видосохраняющие функции"), а само поведение рассматривается в рамках вариаций наследственно закрепленных форм (“комплексов фиксированных действий”). Понятно, что этология не охватывает психических и поведенческих аспектов межвидовых взаимодействий – в частности, отношений домашних животных с человеком.

   Бихевиоризм. В противоположность этологии и почти одновременно с ней развивался и прямо противоположный подход, названный бихевиоризмом (от англ. behavior – “поведение”). Родоначальник бихевиоризма, Дж.Б.Уотсон (р.1913) поставил задачу изучения механизмов формирования индивидуального поведения и способов воздействия на него. Основным предметом изучения для бихевиористов стали именно сиюминутные индивидуальные мотивации животного и их баланс, позволяющий формировать желательное для человека поведение.

   Бихевиоризм стал мощной и хорошо разработанной основой для изощренных методов дрессировки, а собственные дрессировочные достижения бихевиористов удивительны (например, танцующий цыпленок Карен Прайор и морской гребешок Грегори Бейтсона, хлопающий раковиной за пищевое подкрепление). Однако и теоретические их исследования сыграли немалую роль в понимании процессов формирования индивидуального ситуационно обусловленного поведения (научения) и онтогенетического развития психики. Сильной стороной бихевиоризма является принцип разложения сложного поведения на простейшие составляющие, а ограничения его связаны с тем, что этот подход учитывает главным образом воздействие со стороны в процессе искусственного формирования поведения, снижая значение наследственно обусловленных форм активности.

   Этология и бихевиоризм преследуют диаметрально противоположные цели, а потому эти две концепции долгое время казались несовместимыми.

   Работы Ивана Петровича Павлова (1849-1936), посвященные физиологии высшей нервной деятельности, подтвердили тот факт, что психические процессы имеют свое физиологическое, вещественное выражение. Кроме того, И.П.Павлов оставил нам прекрасный надежный метод изучения реакций животного на стимулы в лабораторных условиях. Однако, глубоко исследовав процесс формирования реакций и закрепления их в виде автоматизмов (условный рефлекс), нейрофизиологи не ставили перед собой задачу изучения поведения во всей его полноте и выяснения роли рефлексов в сложном поведении.

   На исследователей психики животных произвели колоссальное впечатление крылатые слова И.П.Павлова, запрещавшего своим сотрудникам говорить "собачка думает", "собачка хочет". Необходимо, однако, понимать, что научные интересы И.П.Павлова не имели отношения не только к психике и мышлению, но даже и к поведению как таковому. Поэтому  этот запрет служил всего-навсего для ограничения предметной области – физиолог не должен был распылять свои научные усилия на другую область.

   Современные исследователи разрабатывают представления о психике и поведении животных в основном в рамках общебиологических воззрений, преимущественно развивая идею Чарльза Дарвина о приспособлении к среде за счет трансформаций поведения. Так, например, еще в 20е годы ХХ века А.Н.Северцов полагал, что млекопитающие по-разному приспосабливаются к изменениям внешней среды, в зависимости от характера изменений. Приспособление к постепенным, медленно накапливающимся изменениям среды обитания происходит за счет возникновения нового строения и функций, то есть морфологическим путем. Новые признаки, обеспечивающие филогенетический аспект приспособления, закрепляются отбором. Быстрое же приспособление в онтогенетическом аспекте осуществляется путем возникновения новых форм поведения, не обязательно наследуемых генетически. Эффективность приспособления зависит от индивидуального развития психики.

   В Московском Государственном Университете в настоящее время развивается такой подход, как "экологическая этология". Представители этого направления, по существу, продолжают работы этологов, но стремятся при этом более полно учесть возможные метаморфозы среды и разные варианты приспособления к ней в рамках целых биоценозов.

   В Новосибирском Институте Цитологии и Генетики РАН ведутся исследования поведения и психики одомашненных лисиц. Там проводятся эксперименты, призванные подтвердить наследование определенных умственных способностей в той популяции лис, которая уже несколько десятилетий селекционируется по признаку дружелюбия к человеку.

   Итак, отправной точкой для развития зоопсихологии в ХХ веке послужили (в отрыве друг от друга) три аспекта психики и поведения животных:

  1. наследуемое поведение в биологически обусловленных ситуациях – этология;
  2. способы формирования желательного поведения животных – бихевиоризм;
  3. физиологические основы психической деятельности – нейрофизиология.

   Очевидно, что индивидуальное поведение животного сочетает в себе все перечисленные аспекты, но не исчерпывается даже самой изощренной их комбинацией. За пределами возможностей классической зоопсихологии остаются такие проблемы, как оценка животным конкретной ситуации, определение эффективности той или иной стратегии поведения и способов ее реализации (с точки зрения вероятности достижения цели и затрат), роль партнера, активно или пассивно влияющего на принятие решений, и многие другие аспекты наблюдаемого поведения животных. Очевидно, что именно эти вопросы во многом определяют собой успех использования животных человеком. И, что самое главное, ни один из перечисленных подходов никоим образом не приближает нас к пониманию сложного поведения и тех внутренних психических процессов, которые приводят к этому поведению, и не позволяет влиять на эти процессы.

   В то же время уже в начале ХХ века и позже многие ученые предпринимали активные попытки совершенствования исторически сложившихся подходов к интеллектуальной и психической деятельности животных. Можно называть имена замечательных ученых – В.А.Вагнера, К.Э.Фабри, Л.В.Крушинского и многих других, кого невозможно здесь даже перечислить.

   Заметим также, что применительно к человеку в настоящее время активно развиваются различные подходы к когнитивной (от  лат. Cognitio – познание) психологии. Однако попытки применить эти идеи к психологии животных нам неизвестны. Мы связываем это с догматом Ллойда Моргана, фактически запретившим исследовать процессы познания у животных. Это одна из причин того, что мы назвали свое направление не "когнитивной зоопсихологией" (что  отвечало бы существу дела), а зооинтеллектологией.

   Современное развитие зоопсихологии связано не только с теоретическим интересом ученых. В  самом конце ХХ века произошли существенные изменения во взаимоотношениях человека и домашних животных, которые заставили специалистов обратиться к поискам новой концепции общей жизни разных видов Эти изменения в наибольшей степени касаются жизни животных в мегаполисах, а в России они выражены ярче, чем в странах Европы. К числу новых тенденций относятся:

  • Появление большого количества новых пород собак и кошек;
  • Изменение идеологии и практики разведения, выращивания и содержания домашних животных в сторону "абиологичных" норм;
  • Включение в среду опытных владельцев животных множества новичков, для которых владение животными становится вопросом престижа и моды (лучший пример – "котики интернета");
  • Более строгие социальные требования к самостоятельному поведению животных;

   В этих условиях изучение индивидуального поведения и самостоятельных реакций животных в реальной антропогенной среде приобретает особое значение, тогда как традиционные направления зоопсихологии рассматривают либо индивидуальное поведение, строго управляемое человеком (бихевиоризм), либо самостоятельное поведение, но общевидовое, а не индивидуальное.

   Это привело к появлению нового направления в зоопсихологии, названного прикладной психологией. Первоначально это направление разрабатывалось применительно к домашней собаке. Прикладная психология, во-первых, позволила моделировать внутренние процессы, обуславливающие поведение, а во-вторых, обеспечила синтез представлений этологии и бихевиоризма на единой непротиворечивой основе.

   Решающая роль в становлении описываемого метода принадлежит академику Академии Аграрного Образования, Заслуженному деятелю науки РФ, лауреату премии СМ СССР, доктору ветеринарных наук, профессору Санкт-Петербургской Государственной Академии Ветеринарной Медицины Станиславу Ивановичу Лютинскому. Без его чуткого и бережного отношения к новой концепции ее постигла бы судьба многих научных новаций, так и не нашедших своего полезного воплощения.

   Обобщение и развитие прикладной зоопсихологии привело к созданию принципиально новой концепции, получившей название адаптивной зоопсихологии.

   Основной идеей адаптивной зоопсихологии стала мысль Ч.Дарвина об опережающей роли поведенческих и психических приспособлений в процессе эволюции. Это та же отправная точка, которая послужила столь плодотворной почвой для этологии. Однако в отличие от этологии адаптивная зоопсихология рассматривает адаптацию не в филогенетическом, а в онтогенетическом плане. Управляя индивидуальным приспособлением к реальным условиям, человек может добиться от животного того поведения, которое для него желательно.

   Этот подход доказал свою универсальность относительно вида животных и условий обитания. На его основе разработана практическая методика формирования и коррекции поведения, названная МИО©-технологией.

   Практическое значение концепции подтверждается более чем двадцатилетней практикой воспитания и коррекции проблем поведения домашних собак и кошек. Практическая методика апробирована в сотнях случаев и в различных формах: консультирование, в т.ч. в Интернете; работа по специальным программам в онлайне в России и других странах (Франция, Великобритания, Нидерланды и другие); работа в оффлайне в Санкт-Петербурге; деятельность последователей этого метода в других городах России.

   Исследования в области интеллектологии стали продолжением работ по адаптивной зоопсихологии. Метод информационного моделирования, заложенный еще в прикладной зоопсихологии, дал возможность моделировать и изучать процессы принятия решений и исследовать, во-первых, сами интеллектуальные операции, а во-вторых, предпринять формализованное описание участвующей в них информации.

Наверх

 

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Здесь может быть ваша реклама